Игрушка для чудовища (СИ) - Страница 27

— Два шага вперед и ступеньки.

Послушалась Хавьера и осторожным движением ноги отыскала все-таки первую ступень. Пришлось, прижимаясь к стене, идти вниз. Медленно, но верно.

Охранник недовольно сопел в спину, и мне даже треснуть ему захотелось.

Маньяки поганые! Все, как один. Даже доктор с его умопомрачительными речами.

— А фонарик захватить нельзя было? — проворчала я, когда мы уже преодолели ступеньки и шли по длинному сырому коридору.

— Это сюрприз, — отчеканил Хави, давая понять, что разговор окончен.

Впереди показалась дверь — это ясно стало по тоненькой горизонтальной полоске света.

Охранник обогнал меня и вошел первым.

Ослепило сразу же. Пришлось зажмуриться.

— Ну и что, я в царстве Аида? — попыталась скрыть беспокойство за нелепой шуткой, при этом боясь открыть глаза.

— Почти, — услышала ответ Кавьяра и все же посмотрела.

Лучше бы я этого не делала. Лучше бы сдохла где-нибудь в пустыне.

— Ты ведь… не собираешься… Ты… — плохо дело, я заикаться начала.

Кавьяр, который вольготно развалился в черном кресле, медленно курил и, сощурив глаза, разглядывал меня заинтересованно.

— Мне по душе новизна. Проходи, не стесняйся, — почти пропел грек.

— А как же гуманизм и все такое? — последняя попытка воззвать к здравомыслию Клио.

Но чего у него не было, так это как раз здравомыслия.

— Это не тот случай, — мягко пояснил грек.

Меня замутило. Я до последнего не верила, что Кавьяр сделает это. Думала, запугивает. Но, увы.

Для начала этот ублюдок приковал меня к странной деревянной стойке в виде буквы «Х» так, что я почти повисла спиной к нему.

Помню, что сознание часто ускользало, то проваливаясь в густую липкую дымку, то медленно выплывая из нее. И вот в такие моменты мне хотелось умереть. Пока Кавьяр меня хлестал кожаной плетью, я несколько раз наталкивалась взглядом на громадную фигуру Хавьера, стоящего справа, который, надо признать, хоть и выглядел невозмутимым, все же старался не смотреть в мою сторону. Где-то когда-то я слышала, что от некоторых видов подобных садомазохистских развлечений следов не остается, зато боль ощущается долго. И в тот момент в этом сомневаться не приходилось. Меня буквально лихорадило от чрезмерного всплеска адреналина, а глаза предательски закрывались, засасывая в темноту…

Не могу. Не могу больше. Ну же, дай мне сдохнуть. Пожалуйста.

Как оказалось, говорила я вслух. И о чудо! Все прекратилось. Внезапно. Грек на пол бросил, словно тушу, но я даже не обратила на это особого внимания. Плевать на то, что плитка холодит кожу. Даже приятно.

Невыносимо горел зад и спина.

Как же грустно. Да, именно грустно. Ни ненависти, ни презрения. Просто апатия. Полный похуизм. Сейчас, кажется, вырвет…

Отвратительно. Желудок-то пустой, и пить сильно хочется. Кажется, что-то с ребром.

Я почти погрузилась во что-то приятное, то ли сон, то ли обморок, как вдруг меня окатили ледяной водой. Даже дыхание перехватило. Дернувшись, закашлялась, но встать не смогла. Только глаза открыла и тут же захотела уснуть вечным сном.

Кавьяр внимательно всматривался в мое лицо.

— Очнулась, — заключил он и встал.

Почему этот урод голый?

— Хавьер, брось еще один шарик. Маловато дыма, — приказал грек, и я, ни черта не понимая, попыталась встать.

Но мокрый пол не позволял действовать. К тому же сильно болело в груди. Руки тряслись так, будто мышцы успели атрофироваться за то недолгое время, что я здесь находилась.

Разве недолгое? Кажется, целая вечность прошла.

Когда, наконец, приняла сидячее положение и смогла оглядеться, то вздохнула с облегчением. В комнате находились только мы с Кавьяром. Даже охранник ушел.

Хотя не думаю, что оставшись с греком наедине, можно было надеяться на что-то хорошее.

Странная зеленовато-мутная дымка окутала бордовые бархатные стены, — вероятно, в лучших традициях комнат для оргий — и вызвала у меня приступ сильнейшего кашля.

Неприятный горьковатый привкус прилип к языку и въелся в горло. Но очень быстро я свыклась и почувствовала легкое головокружение. Даже кончики пальцев стало покалывать. В целом, мне полегчало. Словно боль отошла немного.

— Вот и хорошо, — послышалось со стороны двери.

Я не обернулась. Страшно было на него смотреть. Но почувствовала, когда грек приблизился. Он ничего больше не сказал. Просто вцепился в руку и поволок по полу в неизвестном направлении. Вырываясь, я только добавляла себе неудобства. Еще немного и вывихну свое же плечо.

Оставалось просто подчиниться. Он долго не думал. Поставил у стены, заставив принять коленно-локтевую позу, не забыв при этом сковать руки цепями.

Хотя я и была уверена в том, что больно уже не будет. После плети-то. Однако ошиблась. Больно было, когда грек просто по-зверски и отвратительно грубо отымел меня.

Встал, отдышался.

— Я достаточно доходчиво объяснил? — спросил он издевательски участливо.

Отвечать? А, нет, пока хватит с меня. Просто в глаза посмотрю и подумаю: есть ли более жестокий человек во всем мире? Думаю, нет. Просто уверена в этом.

— Летти, когда господин спрашивает, нужно отвечать. За что я тебя наказал?

Настойчивая мразь.

— За… побег… — и это мой голос?

— Да, милая, — провел большим пальцем по нижней губе.

До безумия сильно захотелось вонзить в него зубы. Или лучше вот в этот выпирающий кадык. Хочу кровь его ощутить на своем языке.